If you find yourself falling into madness - dive!
Какая сова кричит «у-хи, у-ху»?
Уильям Шекспир первым использовал фразу «у-хи, у-ху» в стихотворении «Зима», завершающем пьесу «Бесплодные усилия любви» (1595):
Уставив глаз, сова кричит:
У-ху!
У-хи, у-ху! — поет, звучит;
У жирной Дженни суп кипит.
(Перевод М. А. Кузмина)
Ни одна сова на свете никогда не кричала «у-хи, у-ху».
Сипухи пронзительно визжат. Болотные крайне молчаливы. А ушастые выдают протяжное и низкое «уу-уу-уу».
Звук, более всего напоминающий шекспировское «у-хи, у-ху», производят обыкновенные скауты. Причем двое.
Самец — известный также как «коричневая сова» — зовет ухающим «хууу-хууу-хууу», а самка откликается хрипловатым «ки-вик».
Что делал Дарвин с мертвыми совами?
Ел — правда, всего однажды.
Чарльзом Дарвином двигало не столько научное, сколько гастрономическое любопытство. Еще в Кембридже, где будущий ученый без особого энтузиазма штудировал богословие, Дарвин стал членом «Клуба обжор» (или, если хотите, «гурманов»), собиравшегося раз в неделю и активно стремящегося к поеданию животных, которых не включают в обычные ресторанные меню.
Его сын Фрэнсис, комментируя письма отца, отмечал, что «гурманы», помимо всего прочего, особенно жаловали выпь и ястреба, однако весь их «пыл и усердие разбились о старую коричневую сову» (она же — неясыть обыкновенная), которую едоки охарактеризовали как «неописуемую».
Что делал Дарвин с другими животными, можно почитать в сборнике Джона Ллойда и Джона Митчинсона "Книга всеобщих заблуждений", подготовленном под руководством и с благословения Стивена Фрая.
Уильям Шекспир первым использовал фразу «у-хи, у-ху» в стихотворении «Зима», завершающем пьесу «Бесплодные усилия любви» (1595):
Уставив глаз, сова кричит:
У-ху!
У-хи, у-ху! — поет, звучит;
У жирной Дженни суп кипит.
(Перевод М. А. Кузмина)
Ни одна сова на свете никогда не кричала «у-хи, у-ху».
Сипухи пронзительно визжат. Болотные крайне молчаливы. А ушастые выдают протяжное и низкое «уу-уу-уу».
Звук, более всего напоминающий шекспировское «у-хи, у-ху», производят обыкновенные скауты. Причем двое.
Самец — известный также как «коричневая сова» — зовет ухающим «хууу-хууу-хууу», а самка откликается хрипловатым «ки-вик».
Что делал Дарвин с мертвыми совами?
Ел — правда, всего однажды.
Чарльзом Дарвином двигало не столько научное, сколько гастрономическое любопытство. Еще в Кембридже, где будущий ученый без особого энтузиазма штудировал богословие, Дарвин стал членом «Клуба обжор» (или, если хотите, «гурманов»), собиравшегося раз в неделю и активно стремящегося к поеданию животных, которых не включают в обычные ресторанные меню.
Его сын Фрэнсис, комментируя письма отца, отмечал, что «гурманы», помимо всего прочего, особенно жаловали выпь и ястреба, однако весь их «пыл и усердие разбились о старую коричневую сову» (она же — неясыть обыкновенная), которую едоки охарактеризовали как «неописуемую».
Что делал Дарвин с другими животными, можно почитать в сборнике Джона Ллойда и Джона Митчинсона "Книга всеобщих заблуждений", подготовленном под руководством и с благословения Стивена Фрая.